После Лукашенко. Как не отдать Беларусь Кремлю?

Светлана Тихановская пытается донести до западных политиков мысль, что демократическая трансформация Беларуси — это необходимое условие формирования надежной системы региональной безопасности.

Беларуский демократический лидер 17 октября выступила в Амстердаме (Нидерланды) с лекцией, организованной платформой RAAM. Выступление интересно тем, что поднимает важные вопросы о перспективах Беларуси, сценариях перемен.

Тема очень сложная по той причине, что будущее никому не известно и труднопредсказуемо. С одной стороны, это дает пространство для любых, самых необузданных фантазий. Но с другой стороны, если исходить из логики политических процессов, которые развиваются сегодня, можно попытаться экстраполировать их в будущее и смоделировать действия основных политических субъектов.

Тихановская предположила, что смерть Александра Лукашенко — один из возможных сценариев, как могут начаться перемены в стране.

Здесь стоит заметить, что биологический фактор, безусловно, чрезвычайно важен в условиях персоналистского режима. Но здоровье властителя — тайна за семью печатями. Мы имеем дело с непредсказуемыми биологическими часами.

Представим, что правление Лукашенко продлится еще десять лет. В наш динамичный век за это время и внутри Беларуси, и во вне ее произойдет столько важных событий, что делать прогнозы на такой срок очень проблематично.

Любые политологические конструкты мы можем строить, исходя из нынешней ситуации. Но через десять лет она будет совсем не такой и все сегодняшние умозрительные построения окажутся малоинтересными.

К тому же, наверное, корректнее было бы говорить об уходе Лукашенко от власти. Это может случиться по разным причинам, не обязательно с его физическим исчезновением.

Уход нынешнего правителя даст старт переменам

Но я бы здесь уточнил, что уход Лукашенко — это не один из возможных, а самый вероятный сценарий, дающий старт переменам. Ведь он запустит процесс, который сегодня находится в мертвой зоне, в точке замерзания. Главным препятствием на пути реформ является сам Лукашенко.

После ухода властителя режим не может сохраниться в прежнем виде. Почему?

Напомню, речь идет о режиме личной власти.

Вся система властных институтов и механизмов скроена и сшита под одного человека, по его образу и подобию, и замкнута на нем.

Функционировать она способна только вследствие постоянных и активных импульсов, исходящих от правителя, и одновременно — жесткого подавления всех иных политических факторов как в рамках системы, так и вне ее.

В такой модели лицо, стоящее во главе режима, является незаменяемым. Лукашенко — ее узловое звено. Если из системы вынимается стержень, она не устоит. Выпадение узлового звена влечет за собой эволюцию режима. Его наследникам вряд ли удастся сохранить статус-кво.

Уход Лукашенко на какое-то время создаст ситуацию ступора власти, может, даже вакуума, откроет то самое окно возможностей. И в этот момент на политическую арену могут выйти самые разные силы, в том числе те, которые мы сейчас не берем в расчет.

Прежде всего, конечно, политическим субъектом попытается стать правящая номенклатура. Сейчас она является в основном инструментом в руках Лукашенко. Но у нее есть собственные интересы, которые теперь подавляются.

И эти интересы у различных частей элиты разные. Между ними возникнут конфликты. Можно предположить, что этот процесс примет форму противостояния органов власти.

Сейчас все решения принимает Лукашенко, остальные властные институты находятся в замороженном состоянии. А вот без него вполне может разгореться конфликт между президентом, правительством, парламентом, Всебеларуским народным собранием, Конституционным судом. А еще Совету безопасности в Конституции предоставлены немалые полномочия в переходный период.

В эту борьбу попытается вклиниться оппозиция. Тихановская констатировала, что демократические силы готовятся к этому. Она говорит: «Но наша задача — иметь готовые альтернативные институты <…> Мы создали правительство в изгнании. У нас есть протопарламент, протоправительство, есть офис избранного президента». Добавлю, разработаны программа реформ в разных сферах, есть проект новой Конституции и пр.

В конце концов, на арену может выйти его величество беларуский народ. 2020 год показал, что в стране возникло модернизирующееся общество, ориентированное на перемены, желающее освободиться от государственного патернализма. Пусть вынужденная эмиграция и изменила социально-политические расклады в стране, тем не менее у нее есть внутренний потенциал для реформ.

Россия не позволит?

Нетрудно предвидеть, что в политический процесс активно вмешаются внешние силы. В первую очередь, конечно, Россия. «Мы понимаем, что в таком случае Путин попытается удержать Беларусь под контролем», — говорит Тихановская.

И здесь мы сталкиваемся с большой и серьезной проблемой. Причем проблемой скорее интеллектуальной.

В беларуском демократическом сообществе, как и в среде западных элит, утвердились фаталистические представления о зависимости судьбы Беларуси от воли Кремля. Дескать, влияние России настолько сильно, что Москва поставит во главе Беларуси своего человека, не заморачиваясь тем, что на этот счет думают сами беларусы. И, поэтому, мол, перемены в Беларуси невозможны без перемен в самой России.

Мало кто сомневается, что Москва действительно будет стремиться контролировать транзит власти в Беларуси. Однако здесь нет фатальной предопределенности.

Начнем с того, что у современной России нет опыта, когда бы она ставила своего протеже в странах постсоветского пространства.

Встревать в политическую борьбу, чтобы поддержать уже действующих в этих государствах пророссийского кандидата или партию, — такое происходит раз за разом. Но прислать сюда условного Михаила Муравьева в качестве губернатора, как это было в 1863 году, для подавления восстания под руководством Кастуся Калиновского, — это маловероятно.

Ведь нужно провести преемника Лукашенко через процедуру президентских выборов. А как показал опыт 2020 года, любые, даже контролируемые выборы несут в себе риск политического потрясения.

Вон в прошлом году в Абхазии в результате протестов сменился президент. И ничего, прошло. Притом что влияние Москвы на Абхазию многократно выше, чем на Беларусь.

В небольших странах, зависимых от большого государства, формирование власти происходит по своим правилам и законам. Здесь для сохранения политической стабильности руководству нужна двойная легитимность.

Одна из них обеспечивается поддержкой империи (в нашем случае России), вторая легитимность должна быть обеспечена в той или иной степени поддержкой народа и элиты этой зависимой страны. Во времена СССР любой лидер социалистического государства, помимо «ярлыка» из Москвы, стремился завоевать популярность среди своего народа и правящей номенклатуры.

Причем новому лидеру придется завоевывать общественную поддержку с нуля. Это непросто, и одного КГБ и ГУБОПиКа для решения этой задачи недостаточно.

Напомню, что Лукашенко в начале своего президентства потребовалось два года (1994–1996) упорной борьбы с Верховным Советом и Конституционным судом, чтобы обрести всю полноту власти.

Преемнику также понадобится время, чтобы закрепить свои позиции. А без поддержки номенклатуры и народа это вряд ли возможно. Опираться только на Москву — позиция шаткая.

Поддержит ли Запад?

Тихановская подчеркнула, что и западные партнеры должны быть готовы к «моменту возможностей2 так же, как и сами беларуские демсилы.

— В 2020 году у наших партнеров не было стратегии по Беларуси, — констатировала она. — Теперь, когда придет момент, стратегия должна быть у всех.

Обращение к 2020 году в этом контексте не случайно. Тогда Запад медленно реагировал на политический кризис в Беларуси, рассматривая его как внутреннюю гуманитарную проблему.

Но оказалось, что нерешенность внутрибеларуского конфликта выплеснулась за пределы страны, создавая проблему региональной и в целом международной безопасности. Беларуский политический кризис приобрел геополитическое измерение, превратился в фактор международной напряженности.

Теперь эту мысль Тихановская пытается донести до западных политиков:

— Наша задача <…> объяснить, что Беларусь — это не только гуманитарная проблема, потому что часто люди думают, что речь только о тюрьмах, репрессиях, узниках, угнетении. Сейчас же нужно смотреть на Беларусь и с точки зрения безопасности.

Она напомнила, что, когда началась война против Украины, «Лукашенко стал соагрессором, предоставил России территорию и инфраструктуру для вторжения. Кто знает, какие еще амбиции у РФ?»

По ее словам, союзники в Европе должны понимать, что «пока Лукашенко у власти, он будет служить Путину», останется «постоянным источником угроз, шантажа и запугивания — не только для беларусов, но и для соседей».

И поэтому главный вывод, ключевой месседж беларуских демократических сил Западу, сделанный устами Тихановской: «Свободная и демократическая Беларусь — в интересах Европы. <…> Не отдавайте Беларусь Путину в качестве утешительного приза».

Зеленский лоббирует беларускую демократию

Кстати, из политиков соседних стран идею демократической трансформации Беларуси как необходимого условия формирования надежной системы региональной безопасности несколько раз поднимал президент Украины Владимир Зеленский.

Логика его размышлений понятна. Если удастся достичь перемирия на фронте, то сразу же возникнет вопрос: что делать с огромной границей Украины с Беларусью? Россия может использовать ее для нападения, как это было три года назад.

Поэтому в Киеве считают, что без решения «беларуского вопроса» невозможно говорить о прочном мире. А как его решить? Только путем интеграции Беларуси в европейское сообщество.

Ранее Зеленский заявлял, что северный сосед должен стать частью ЕС. В своем обращении по случаю наступления 2025 года украинский лидер повторил лозунг беларуских демократических сил «Жыве Беларусь!»

А в феврале в своей речи на Мюнхенской конференции президент Украины заявил:

— Мое предложение: восточная граница Украины, восточная граница Беларуси, восточные границы стран Балтии, восточная граница Финляндии. Это самая прочная линия безопасности для всех нас в Европе, потому что это линия международного права.

То есть Зеленский видит Беларусь к западу от этой границы, линии безопасности, или, если угодно, железного занавеса. И он обещал поговорить на эту тему с Дональдом Трампом.

Но пока в Беларуси правит режим Лукашенко, реализовать эту идею нереально. То есть Зеленский намекает, что без демократических изменений у северного соседа прочный мир в регионе невозможен. И это уже не внутренняя проблема Беларуси, это вопрос региональной безопасности.

Но, чтобы решить проблему, надо ее поставить в международную повестку дня. Именно это и пытается сделать команда Тихановской.